Рождество – дело тонкое, и рождественских традиций также много, как стран, исповедующих христианство. Немногие из них проникли и в провинцию Сисакет на северо-востоке страны, где я волею судеб оказался 25 декабря 1982 года.
Мой шурин Тей, занимавший на тот момент пост главы одного из местных муниципалитетов, знал порядком больше о Рождестве, чем многие тайцы в Сисакете, и решил порадовать меня, фаранга, и мою жену Пен изысканным ужином. Он читал о том, что на Западе люди запекают индейку в Рождество, и задумал повторить эксперимент. Звезды сложились таким образом, что соседи Тея как раз разводили индюков, так что ему удалось приобрести одного. И пока он оформлял «сделку», я наблюдал за тем, как местная детвора склеивала полоски разноцветной бумаги самодельным клеем из муки, создавая что-то вроде гирлянды. Рождественская елка и цветные огоньки? Нет, этого не было и в помине, но благодаря детям праздничный антураж все же присутствовал.
Несколько часов до ужина индюк провел на заднем дворе, предчувствуя, что конец его близок, и в панике наворачивая круги по саду. Мы с женой уж было начали просить родственников смилостивиться над животным и изменить западным традициям, но они были непреклонны в своем желании приготовить праздничный ужин. Так что стоило мне на несколько минут выйти из дома, как вернувшись, я застал шурина уже за разделыванием туши. Индюк был немаленький и более чем упитанный, что радовало принимающую нас сторону.
Когда птица была готова к запеканию, хозяева торжественно объявили: духовки нет, поэтому индюк будет приготовлен на пару. «Только не это», – подумал я.
Стоит отметить, что пока мой шурин занимался главным блюдом, его жена готовила закуску: жареных куколок шелкопряда. Да-да, того самого насекомого, что в виде гусеницы недели три питается листьями шелковицы и плетет кокон, превращаясь в куколку. Обычно шелкопрядов сначала варят, чтобы отделить шелковые нити, и в вареном виде продают в магазинах Таиланда и Китая. А дальше – по желаю домохозяек: насекомых потребляют либо вареными, либо дополнительно обжаривают. В жареном виде шелкопряды на вкус напоминают креветки, и приправленные солью и чили вполне годны к употреблению.
Итак, индюк был подан к столу. И, как вы догадываетесь, на пару – это совсем не на гриле, и у этого были свои последствия: мясо жевалось с трудом. Да и стир-фрай овощи – это вовсе не запеченый картофель и не свежий хлеб. В общем, удовольствие, по западным меркам, было весьма сомнительным, и тайцы с этим согласились, отметив, что индюк – это утомительно.
На десерт, конечно, не было никакого рождественского пудинга, но клейкий рис с дурианом – это то, что я обожаю, так что эта часть ужина меня взбодрила.
Но знаете, что особенно преобразило и окрасило наш рождественский вечер? Три бутылки шампанского! Точнее, это было не совсем шампанское, так как произведено оно было не в Шампани, а в Советском Союзе, и было куплено моей женой в магазине по соседству. Попробую предположить, как оно там оказалось: в то время выходцы из Вьетнама буквально оккупировали Камбоджу, что граничит с тайской провинцией Сисакет. В Камбодже же правили красные кхмеры – коммунисты, организовавшие аграрное течение в стране, и многие камбоджийские жители тогда бежали от режима, в том числе на территорию Таиланда. Кхмеры поддерживали Вьетнам, впрочем, как и Советский Союз. И мне кажется, появившиеся в этом регионе бутылки советского алкоголя – это своего рода валюта, которую русские использовали для налаживания взаимоотношений с камбоджийцами, в рядах которых тогда не было мира и порядка. Но это предположение можно рассматривать только в качестве теории.
А в целом, советское шампанское – это то, что создало рождественское настроение нам в тот вечер, когда идея с индюком и жареными шелкопрядами с треском провалилась.
