Как бы сложно это ни было признать мамам, воспитывающим мальчиков, но факт остается фактом. В определенном возрасте все дети мужского пола начинают драться, ругаться матом, интересоваться сексом и классическими мужскими игрушками. Редкий подросток не мечтает обзавестись стволом и мотоциклом.
Даже внутри примерного отличника в очках и выглаженных брюках живет Макс Рокатански, который постоянно твердит про вечные ценности выжженных пустынь. От этих слов очки хочется разбить о стену, а брюки сжечь вместе со всем содержимым карманов. В 18 лет бунт, страсть и желание утвердиться – это норма, а не патология. А где горячо, там и взрывается.
За минувшую неделю этих взрывов пхукетская полиция получила сполна. Стрельба в Чалонге, стрельба в Пхукет-Тауне, еще стрельба… И во всех случаях события развивались по сюжету песни «Come Out And Play», написанной два десятка лет назад. Сюжет этот прост: «Ты меня не уважаешь? Вали его!»
Универсального рецепта борьбы с подростковой преступностью человечество еще не придумало. Кто-то кивает на США и говорит, что главная проблема – свободный доступ оружия. Другие настаивают на том, что необходимо продвигать в молодежной среде спорт, как возможность выплеснуть энергию. Третьи используют эту тему как возможность поговорить о роли церкви.
Повзрослев, мы почему-то решили, что с гормонами можно справиться штангой и молитвой, а нет ствола – нет и проблемы. Однако проблема есть, и жестокая правда заключается в том, что естественный механизм взросления сломать можно только вместе с психикой ребенка.
Нельзя научить подростка не хотеть быть крутым, самостоятельным и взрослым. Единственное, что возможно – это научиться его останавливаться на грани, за которой следует непоправимое. Научить самостоятельно оценивать риски, нести ответственность за решения, думать перед тем, как делать. Проще говоря, дать ему ту свободу взрослого человека, ради которой он и бунтует. Потому что собака, плащ и ствол появятся у него в любом случае.
